Книга Дом с секретами  - Линда Стейси

– Ладно, дорогая, береги себя. Я позже еще позвоню. Люблю тебя.

– И я тебя, Джесс.

Мадлен повесила трубку и повернулась, когда Джек вернулся к стойке регистрации. Телефон тотчас снова ожил, и Джек ответил на звонок, ни на секунду не задумываясь. Он принял заказ на бронирование номера и вернулся в зал ресторана, где принялся рассаживать гостей за столики. Он, казалось, успевал повсюду, был одновременно везде. Не было работы, которой бы он не занимался. Мадлен следила, как он ведет легкую беседу с гостями, которые ожидали, когда к ним подойдут официанты. Именно так и она должна была вести себя с постояльцами, и Мэдди надеялась, что со временем она научится делать это так же непринужденно, как Джек.

Когда Энн приехала, Мадлен освободилась и направилась через заднюю дверь к кухне, где Поппи, сидя за кухонным столом, счастливо уминала миску клубники с мороженым. Номса сидела с одной стороны от малышки, а с другой стороны сидел Бандит.

Мадлен остановилась, наблюдая, как дочь с удовольствием не только поглощает клубнику, но и делится ею с другими. Она предлагала ложечку угощения своему новому другу Бандиту. Он рассмеялся, покачал головой и подвинул тарелку девочке.

– Давай посмотрим, сколько ты сможешь съесть. Мама очень удивится, если ты все съешь, – услышала Мадлен, когда Номса поставила вторую тарелку клубники на стол перед ним.

– Вот, Бандит, и тебе тоже клубники. Давай посмотрим, кто из вас съест первым, – пропела Номса, и Мадлен увидела, как Поппи и Бандит вместе, хихикая, жадно накинулись каждый на свою порцию. Мороженое текло у обоих по подбородкам, но они, казалось, не обращали на это никакого внимания.

Бандит был прав, Мадлен действительно удивилась, она была поражена, что ее ребенок вообще ест. И не просто ест, но и получает от этого удовольствие.

– Только посмотрите! А можно и мне немного? – спросила Мадлен, садясь рядом с Бандитом.

– Нет, – хихикнула Поппи. – Ты должна сначала съесть весь свой ужин. Так Номса говорит.

Мадлен шутя толкнула дочь, а затем начала двигать туда-сюда солонку и перечницу, стоявшие посреди стола. Она прекрасно понимала, что работники кухни заняты приготовлениями к ужину, и чувствовала, что они мешают им.

– Вот, мадам, ваш ужин, – с ритмичным карибским акцентом пропела Номса, поставив тарелку перед Мадлен. Женщина переводила взгляд с Мадлен на Бандита, потом подняла брови, постучала пальцем по виску и понимающе кивнула.

Мадлен улыбнулась, ей нравилась Номса. Она была низенькой, пухленькой, с ее лица не сходила улыбка. Она, казалось, искренне радовалась жизни и наслаждалась всем, что делает. Более того, было в ней что-то такое, что заставляло прислушиваться ко всему, что она говорила. Поппи просто влюбилась в нее с того самого мгновения, как увидела. Ребенок, который почти ничего не ел, за последние несколько дней съел больше, чем обычно за целую неделю.

Номса была более темной версией Джесс, но она годилась сестрам скорее в матери, и Мадлен подозревала, что ей было около сорока.

– Спасибо, Номса, – улыбнулась Мадлен и с удовольствием принялась за идеально прожаренный бифштекс.

– Мама, мистер Бандит обещал, что покажет нам овечек! – с гордостью объявила Поппи, и ее новый друг смущенно пожал плечами, словно извиняясь. Он поймал взгляд Мэдди и смотрел на нее так долго, что женщина нервно опустила глаза, уставившись в тарелку.

– Я бы спросил, – застенчиво пояснил он. – Это прямо тут, на лужайке перед домом. Я подумал, что вам тоже захочется взглянуть.

Мадлен слишком проголодалась, поэтому просто сунула в рот следующий кусочек мяса.

– Я вам вот что скажу, Мадлен, если хотите, я сама с ними схожу, а вы спокойно ужинайте, – предложила Номса, подняла Поппи со скамейки и направилась к задней двери. – Это просто на лужайке перед входом. Вы легко можете увидеть нас из дома.

Мэдди кивнула и продолжила есть, когда они вышли на улицу. Ей было спокойно, когда Поппи была с Номсой, и после ужина она воспользовалась возможностью пройтись по дому и осмотреть отель. Обитый дубовыми панелями зал ресторана постепенно заполняли постояльцы; некоторые весело болтали, другие сидели молча. Официанты только начали подавать горячее. Каждое блюдо было идеально сервировано и отличалось от других. Шеф-повар Берни просто творил чудеса с фазаном, уткой или кроликом – всей дичью, которую тем утром добыл на охоте Бандит.

– Все блюда приготовлены по рецептам, которыми пользовались здесь в восемнадцатом веке, – объясняла ей Номса. – Дом был построен приблизительно в это время. Семья бóльшую часть недели жила в Лондоне и наезжала в Ри-Хэд-холл только на выходные и праздники.

«Этакое убежище на выходные», – подумала Мадлен, разыскивая фото, которые показали бы ей, что это была за семья. Она была потрясена, когда узнала, что весь дом сохранил свой первоначальный вид. От каждой стены буквально веяло вековой историей, и Мадлен чувствовала, что где-то должны были сохраниться старые фотографии. Гостям, несомненно, тоже будет интересно узнать историю семьи, узнать, как они выглядели, как жили. Она направилась к окну в парадной гостиной. Она узнала эту комнату с темными дубовыми панелями, в окно которой буквально несколько вечеров назад заглядывала, наблюдая, как гости пили шампанское. Слева от нее был тот самый огромный камин, где сейчас уже горел огонь, внутри потрескивали массивные поленья, выстреливая снопами искр в дымоход. Огонь был мягким, приветливым, он заливал уютным светом всю комнату.

За парадной гостиной располагался бар. Он был выкрашен в серые тона, а поверху шел ярко-белый фриз. Именно там собрались сейчас почти все гости. Мадлен тоже пошла к двери бара, но потом передумала и направилась в библиотеку, располагавшуюся по соседству. Там высились книжные шкафы красного дерева и горел еще один камин, поэтому в комнате было довольно тепло. Около него стояли два темно-синих честерфилдских диванчика, один напротив другого.

– Могу ли я предложить вам выпить, миссис Фрост? – Мадлен невольно вздрогнула, услышав голос Джека. Повернув голову, она увидела его в дверях, ведущих к бару.

– Спасибо, Джек. Как думаете, отец не будет против, если я выпью бокал вина?

– Я уверен, что он не возражал бы. Сейчас распоряжусь. Красного или белого?

– Красного, если можно.

Она прошла вдоль книжных полок, копаясь в старых, покрытых пылью книгах, выстроившихся в шкафах. Тут была собрана вся классика, которую она могла вспомнить, от «Путешествий Гулливера» до «Гордости и предубеждения». Все книги были в красивых переплетах тисненой кожи и в идеальном состоянии. Не удержавшись, Мадлен стала вынимать одну за другой с полки. Она открывала каждый том, листала страницы, вдыхая этот специфический запах старых книг.

– Мама! – услышала она голос Поппи снаружи. – Мама, иди посмотри! Я вижу овечек!

Мадлен поставила книгу на место и вышла на улицу, где к ней кинулась ее взволнованная трехлетняя дочь. Она схватила Мадлен за руку и потащила ее через лужайку, туда, где газон внезапно закончился и внизу под ним раскинулся луг. Каменная стенка в четыре фута высотой отделяла газон лужайки, располагавшийся уровнем выше, и создавалась оптическая иллюзия, будто овцы могут легко подбежать прямо к дому. Конечно, стена останавливала их, и Поппи здраво рассудила, что она может улечься прямо на живот, свесившись со стены, и наблюдать за овцами вблизи, не опасаясь, что они за ней побегут.